Александр Шевелев – о вечеринках с Дуйшебаевым, драках, потерянной сумке и украденных деньгах

Наш постоянный автор Игорь Грачев убеждает, что Александр Шевелев – один из сильнейших линейных Украины времен независимости. В подтверждение – откровенное лонгрид-интервью с гандболистом северомакедонского «Еурофарма», в котором затронуто немало жгучих вопросов.

Саша, обязан начать с главной мировой темы – какая ситуация в Северной Македонии из-за пандемии коронавируса?

С 1 апреля ужесточили меры. Раньше после 16:00 нельзя было появляться на улице. Сейчас же в выходные нельзя выходить из дома вообще. Полная изоляция. В противном случае – штраф 2 000 евро.

Национальный чемпионат завершен?

На собрании местной федерации гандбола рассматривали вариант завершения мини-турниром в начала июня. Но, как и предвиделось, все соревнования в этом сезоне официально отменили. Сейчас с руководством решается вопрос зарплат, и речь идет о ее существенном урезании.

Насколько существенным?

До 40%.

Есть вероятность, что представители еврокубков сформируются по итогам прошлого первенства. На следующий сезон планируешь остаться в «Еурофарме»?

Мой действующий контракт истекает в конце этого сезона, и продлевать я его вряд ли стану.

И как теперь домой добираться?

Самому любопытно. Мне еще повезло, что мой украинский одноклубник Влад Остроушко здесь на машине. Самостоятельно вообще не представляю, как выбраться. Будем консультироваться с посольством, придерживаться рекомендаций. Нам ведь две границы надо пересечь: Сербии и Румынии.

Твой прогноз – когда вернемся к привычному ритму жизни?

Думаю, спорт останется на паузе до сентября. Минимум. Хотя, говорят, что футбольная Бундеслига возобновится в мае, поэтому в прогнозах легко ошибиться.

Во взрослом гандболе ты дебютировал едва ли не в 14 лет?..

Кроме юношеских соревнований, параллельно выступал за запорожский ЗАС в высшей лиге – втором по классу дивизионе. В основном там обкатывалась молодежь вроде меня. В помощь – пару опытных дядек, которые доигрывали, не попадая в состав к Анатолию Невинскому. Впрочем, результаты были печальными – мы почти всем попадали.

Кто тогда возглавлял команду?

Покойный Андрей Иванович Сурда – мой первый тренер. Кстати, пригласила меня в гандбол его дочь, которая преподавала физкультуру в школе №56. И начинал я в качестве полусреднего, но меня оперативно переквалифицировали в «линию». Вроде бы все нравилось, но в 12 лет я серьезно задумывался бросить гандбол.

Почему?

Привычные соблазны. Все друзья жили нормальной жизнью, и мне тоже хотелось с ними на улице погулять. Тренировались мы тогда на Кичкасе – в индустриальном районе на левом берегу Запорожья. Как сейчас помню, туда ходил троллейбус «9А» через наши местные заводы. Причем один раз в 45 минут. Тренировки завершались в 22:00... Отца не хватало, мать на трех работах. Словом, непростой период.

Я аккуратно спрошу про твоего отца.

Он нас, по сути, бросил, когда мне было семь лет. Проблемы с алкоголем. С мамой переехали в общежитие на правый берег. Жили очень скромно, питались так же – мясо по праздникам видели. Я не мог себе позволить даже нормальную обувь на тренировки. Покупал за 14 грн. кеды, которые через пару недель просто разваливались. В 14 лет я резко потянулся – до 198 см. Кстати, везде неверно указывают, что мой рост – два метра. На самом деле, с того момента я ни на сантиметр не вырос. Размер ноги – 49-й! Мама не вытерпела, заняла 100 гривен – космические на тот момент деньги – чтобы купить нормальную, живучую обувь.

С отцом связь сохранилась?

В последний раз я его четыре года назад видел, на дне рождения тети. Мы не разговариваем. До сих пор зол на него за то, что оставил нас. Не знаю, почему так получается, но многие гандболисты выходят из неполноценных или бедных семей. Мажоров в нашем виде практически не встретишь.

Полагаю, с мамой отношения крепкие?

Еще бы – святейший для меня человек.

Несмотря на то, что ты считаешься воспитанником запорожской школы ЗАС, имя ты себе сделал в «Портовике». Как ты оказался в Южном?

Приехали с ЗАСом на тур в местный спорткомплекс, а он находится в 100 метрах от Черного моря. В такой пейзаж влюбился с первого взгляда – крутейший зал, морской берег. Вернулся домой, говорю маме – однажды я стану игроком «Портовика». Каким же было удивление, через две недели мне позвонил наставник южненцев Владимир Косик и предложил переехать к нему в команду в конце сезона.

Раздумывать не пришлось.

Более того – я едва ли не без вещей туда пулей прилетел, не дожидаясь окончания школьного года. Меня поселили в общежитие, окна которого выходили на море (200 метров!), перевели в местную школу №1. Я рассказывал о своей игровой обуви, так вот Владимир Сергеевич подарил мне кроссовки – «стабилы-пятерка». Они тогда стоили почти 100 долларов. Можно представить мою реакцию. Я их так берег, чуть ли не пылинки сдувал. Бегал в них на тренировках, в них же в школу ходил. Потихоньку меня подпускали к тренировкам со старшими ребятами. Я застал Саню Кириленко, Колю Стецюру...

Зарплату свою помнишь?

До 18 лет контракт подписывала мама, и мой оклад составлял 500 гривен. После вычета налогов – 414 гривен.

Хватало?

Хватало ли?! Да моя мама не особо больше получала! Я ей даже иногда деньги высылал. Нас еще и кормили, кроме всего прочего. На зарплату оттягивался по полной. Не представляю себя без сладкого, в то время мог легко две банки сгущенки выпить или литр варенья за один присест слопать. Полукилограммовый торт «Ромашка» тоже уходил за раз. Однажды ящик щербета себе заказал. В магазине сладостей меня все продавцы знали лично.

В сезоне-2005/2006 «Портовик» Олега Сыча сенсационно сдвинул с трона ЗТР, выиграв единственное в истории клуба золото чемпионата Украины.

В том коллективе я не выступал в роли первой скрипки, мне тогда только 20 лет было. Но сезон, безусловно, запоминающийся. Я вообще считаю семь лет в «Портовике» лучшими в своей карьере. Даже соперники знали, что у нас самая образцовая атмосфера в команде, все – как одна семья. Еще важный момент – в Южном заключительные полсезона провел Виталий Андронов, вернувшийся из Астрахани. Без него вряд ли мы бы ЗТР зацепили. Я вообще, не стесняясь, говорю, что Виталий Николаевич сделал из меня гандболиста.

Поясни.

Он всегда соответствовал уровню топ-игрока, но при этом многое мне дал в технико-тактическом плане. Позже он стал вторым тренером в «Портовике». Спустя несколько лет мы снова пересеклись, но уже в сборной. И в неудачных результатах винить его не стоит. Он – хороший тренер, но не имел полной свободы. 

Связан ли твой переход в астраханскую «Зарю Каспия» с тем, что за эту команду («Динамо-Лукойл») много лет выступал Виталий Андронов?

Виталий Николаевич говорил, что клуб заинтересовался мной еще за два года до моего перехода. Поиграв в еврокубках, мне пришло хорошее предложение из «Гранольерса». Причем испанцы готовы были выкупить мой контракт, но я остался в «Портовике». Перешел в Астрахань спустя четыре года после чемпионского титула. «Заря Каспия» задекларировала амбициозные цели, имела приличный бюджет. На тренерский мостик пригласили Александра Доннера, который стоял у истоков астраханского клуба еще в 80-х, но больше десяти последних лет трудился в португальских клубах, в том числе работал с национальной сборной этой страны (в 2013-м Доннер скончался от инфаркта в Португалии. – Прим.авт.). Вместе со мной в клуб пришел украинец Саня Педан. Предсезонку прошли – все классно. Однако как только начался сезон, проиграли несколько матчей. И все расклеилось. Объективную причину найти сложно, но на фоне неудач изменилась атмосфера в клубе.

...И по ходу этого сезона ты сенсационно переходишь в ряды «Сьюдад Реала» – мировой суперклуб, который коллекционирует титулы в Лиге чемпионов. Как?!

Еще в «Портовике» я смотрел все матчи «Сьюдад Реала». Выступать в его составе было мечтой, в сбыточность которой, признаюсь, даже не верилось. Как оказалось, на Евро-2010 меня заметил Талант Дуйшебаев, которого знал лично мой агент – Олег Савчук. Клуб как раз искал второго номера на подмену Хулену Агинагальде – суперзвезде мирового гандбола. Учитывая, что я молод, рассчитывали, что в будущем я смогу выстрелить.

Помнишь свои ощущения по приезду в «Сьюдад»?

Отчетливо. Глаза – по пять копеек, округленные от удивления. Я не верил, что эта сказка происходит со мной. Никому не известный парень оказывается в лучшем клубе мира. Это как из условных «Черкасских Мавп» перейти в «Лос-Анджелес Лейкерс» к Коби Брайанту и Шаку. Конечно, такой резкий переход сыграл со мной злую шутку – сложно подавлял эмоции, не справлялся с давлением. Первые пару месяцев даже гол Штербику не мог забить.

Правда, что Талант Дуйшебаев строил коллектив так, что его подопечные были ему словно сыновья?

Абсолютная правда. Мне трудно вспомнить, когда мы не собирались с командой в сдвоенные выходные. Всегда встречались у кого-то дома на вечеринках, на которых не было ограничений. Ели и пили столько, сколько хотели. Теплая атмосфера поддерживалась за счет того, что приходили почти все без исключения игроки. Причем зачастую с женами, детьми. В такой обстановке мы и превращались в одно целое.

Как к тебе Талант относился лично?

Очень хорошо. Поддерживал, видя, что я чувствую себя не в своей тарелке. «Зеленый» возраст и незнание испанского, на котором происходило общение в клубе... Меня потом под личную опеку взял Роландо Уриос – как по мне, лучший линейный на планете. Он со мной работал индивидуально около месяца, объяснял и обучал тонкостям. Что говорить, он потом с испанской «молодежкой» выиграл чемпионат мира.

В целом тебе игровой практики хватало?

Преимущественно я выходил в чемпионате Испании, в матчах, где должен был отдыхать Агинагальде. Впрочем, и в Лиге чемпионов появлялся немного, даже что-то забивал.

12 голов в Лиге чемпионов – не такое уж незаметное «что-то». Меж тем, кульминацию праздника – матчи «Финала четырех» – пришлось смотреть со скамейки запасных?

Все по делу. Разве что в полуфинале с «Гамбургом» надеялся выйти хотя бы на пару минут. Мы вели, кажется, «+8» по ходу второго тайма. В финале без вариантов – уступили «Барселоне» (24:27). А похоронил нас вратарь каталонцев Даниэль Шарич, отбив около 60% бросков. Кстати, в полуфинале «поломался» наш голкипер Арпад Штербик. Обрадос тоже хорош, но со Штербиком результат мог получиться иным.

Егор Евдокимов рассказывал, что уже было присмотрел дом по соседству с одноклубниками. Как выглядел твой быт в «Сьюдаде»?

Меня поселили в доме с двумя молодыми одноклубниками. Один пропал с радаров, а второй, полусредний Стефан Чавор. Мы как-то созванивались, он сейчас в порядке смотрится в «Вецларе» – первой Бундеслиге. Ах, да, еще какое-то время с нами жил молодой вратарь Антонио Каррено-Родригес. Он неожиданно попал в заявку на финал Лиги чемпионов из-за травмы Штербика. Вместе сидели рядом на «банке».

Что отметишь из инноваций в том «Сьюдаде»?

Сауна и ледяные ванны сразу в здании тренировочного комплекса. Кстати, криосауны в «Моторе» впервые появились с подачи Патрика Ромбеля, который работает по лекалам Таланта. Еще удивил забитый восстановительными аппаратами медкабинет и наличие группы массажистов при клубе. Когда я только пришел, тренер привел меня в раздевалку – показал шкафчик с моим номером. Выдали две сумки, забитых спортивными шмотками. Я в сборную немало подарков привез, но одного прокола мне ребята до сих пор простить не могут.

Так-так, какого же?

Многие просили меня привезти то футболку Абало, то шорты Динара, то костюм Штербика. И я потихоньку начал собирать «заказы». Чем-то партнеры делились, что-то докупал в клубном магазине. Короче, за три месяца забилась до отказа отдельная сумка. Когда уезжал из Испании, у меня два «чемодана» личных вещей и третья – на подарки. Директор клуба увидел, что я «зашит», говорит, не мучайся с багажом – я тебе посылкой отправлю. И в конечном итоге почта так и не пришла... Мне возместили 1 000 евро за счет страховки по утере, но легче никак не стало. Боюсь, как бы фирменную сумку «Сьюдада» не разобрали на сувениры в пути...

Прошло без малого 10 лет – озвучишь свою зарплату в Испании?

4 500 евро. Признаюсь, когда увидел цифры в контракте, приятно удивился. Я тогда готов был сам заплатить, чтобы оказаться в «Сьюдад Реале».

В том сезоне ты выиграл чемпионат и Кубок Испании.

И что важно – непосредственно поучаствовал в завоевании титулов. В чемпионате я появлялся часто на площадке. В «Копа дель Рей» в полуфинале забросил пару мячей «Гранольерсу», за который выступал Айденас Малашинскас. Он уже тогда финтил так, что вся Испания удивлялась. Ну, и в финале «Вальядолиду» трешку положил.

Тяжело было покидать «Сьюдад»?

Клуб переименовали в «Атлетико», и я с ним провел полноценный предсезонный сбор. Талант не хотел меня отдавать куда попало, но когда в клуб с просьбой о моей аренде обратился «Ольборг», понимали – выиграют все. В Дании, конечно, другая специфика, на атаку уходило не больше 15 секунд, но в целом, скандинавский опыт оказался очень полезным.

Я уже неоднократно вспоминал о грандиозной драке в матче Словения – Украина. Тогда, в 2014-м, в эпицентре событий оказался как раз ты. Напомнишь, как разгорелся конфликт?

Дома мы Словению обыграли в четыре мяча и в заключительном туре надо было не проиграть ей на выезде. Словенцы сразу дали понять, что настроены решительно. В первой же атаке линейный соперника зарядил меня сзади с кулака. Внаглую. И вина в произошедшем полностью лежит на арбитрах. Они потеряли грань дозволенного. Во втором тайме судьба матча была почти решена, мы никак не могли пробить Горазда Шкофа, а грязные приемы не прекращалась. После того как меня снова врезали со всей силы с локтя, я не вытерпел и понеслось... Впрочем, никто из наших в итоге не пострадал. Хорошо помню, что обзор поединка смаковали ведущие телеканалы нашей страны, хотя раньше услышать даже результаты матча считалось достижением.

До этого в гандбольных драках участвовал?

Скорее – разнимал. Мой первый зарубежный выезд – товарищеский турнир по пляжному гандболу. Поехали с Владимиром Косиком в Грецию двумя командами. Мне – 15, играем на соседних кортах. Прибегает Андрюха Шипенко, кричит: «Драка!». Наша команда и одна из балканских сборных (не помню, какая) пошли стенка на стенку. Когда мы подбежали, то только увидели песок, залитый кровью. У многих пацанов разбитые носы, рассеченные лбы, на которые пришлось накладывать швы...

Какая самая большая премия тебе прилетала в карьере?

В «Моторе» за выход в плей-офф Лиги чемпионов, а также за Кубок Испании – тогда этот трофей премировался 80% от месячной зарплаты. Примерно – 3 600 евро. Но самая большая премия – не долетела.

То есть.

С минским «Динамо» мы выиграли чемпионат и Кубок Беларуси. В контракте четко прописаны зарплаты и бонусы. К сожалению, меня вместе с Владом Остроушко кинули на очень большую сумму. Причем могу смело сказать – кто именно.

Кто же?

Спортивный директор Андрей Паращенко и президент – Михаил Маевский. Они просто положили себе деньги в карман. Я переходил в «Мотор», поэтому они решили, что необязательно платить. Одно дело, когда клуб становится банкротом, и средств просто нет, другое – когда нагло забирают средства по контрактным обязательствам.

О какой сумме идет речь?

Пятизначной. Разумеется, в иностранной валюте.

По сравнению с футболом, гандбол незаслуженно имеет слишком низкий потолок зарплат. Суммы трансферов зачастую не оглашаются. На твой взгляд, кто сейчас самый высокооплачиваемый гандболист мира?

Все говорят, что этот статус принадлежит Миккелю Хансену. Считаю, заслуженно. Он – самая сильная рука и голова гандбола. Недалеко от него ушел Никола Карабатич, который еще и в защите центральным пашет. Думаю, около 1,5 млн евро в год они имеют. Вроде бы венгр Ласло Надь вернулся из «Барселоны» в «Веспрем» на годовой оклад в 800 000 евро.

Как думаешь, на постсоветском пространстве кто-то из игроков пробивал месячный оклад в 20 000 у.е.?

«Чеховские медведи» выиграли Кубок кубков в 2006 году, а в 2010-м вышли в «Финал четырех» Лиги чемпионов. Не исключаю, что примерно в эти сроки мог быть достигнут максимум по зарплатам.

Фирменный знак Александра Шевелева – прямой бросок с девятиметрового. Чего в нем больше – пользы или эмоций?

На топ-уровне я готов назвать статистику таких бросков: четыре из семи или восьми бросков за всю карьеру. Раз процент не опускается ниже пятидесяти, то занесу его скорее себе в актив. Причем я забивал таким способом в Лиге чемпионов и за «Мотор», и за «Динамо» (Минск). Кроме того, прошивал забор в дерби с ЗТР. Как видишь, бросал я не так уж часто, причем, как правило, не на эмоциях, а на неготовности защитников. Вижу, что зазевались – могу и бросить. При этом я чувствовал ритм игры, понимал, когда бросок уместен, а когда – нет. Поэтому мне за те несколько незабитых серьезно даже не прилетало от тренера. Хотя, если бы прилетело, то при любых раскладах – заслуженно. Бросать должны полусредние, но ведь у меня с опоры ничего так бросочек. Летит.