Пике: «В другой стране мне бы поставили памятник»

Бывший защитник Барселоны Жерар Пике едва не расплакался во время судебного заседания по обвинению в мошенничестве и коррупции в связи с сделкой за Суперкубок Испании.

Дело вращается вокруг компании Пике Kosmos, которая сыграла ключевую роль в заключении соглашения с Королевской испанской федерацией футбола (RFEF) о переносе турнира в Саудовскую Аравию. 37-летнему бывшему футболисту предъявлены обвинения в мошенничестве и коррупции. Власти расследуют, получил ли он незаконную прибыль от этого контракта.

По данным Relevо, Kosmos заработал более 10 миллионов евро в виде комиссионных от этой сделки, из которых 1,6 миллиона евро были выплачены Пике в начале этого года. Бывший президент RFEF Луис Рубиалес также проходит по делу и обвиняется в отмывании денег. На допросе бывший испанский защитник категорически заявил, что не совершил ничего противозаконного, и подчеркнул, что тот факт, что на момент подписания контракта он был игроком Барселоны, не имеет никакого отношения к вознаграждению.

Однако, по данным Sport.es, Пике признался, что лично связывался с Рубиалесом, чтобы обеспечить выплату денег, поскольку власти Саудовской Аравии изначально не выполнили согласованную выплату. В результате переговоров с федерацией относительно участия игроков в коммерческой деятельности RFEF ввела правила, которые запрещают действующим футболистам заключать коммерческие соглашения с руководящим органом.

Пике был эмоционален во время дачи показаний. По имеющимся данным, во время выступления в суде он был на грани слез. Бывший адвокат дрожащим голосом рассказал об эмоциональном воздействии этого дела, заявив, что судебный процесс оказал «огромное влияние» как на его личную, так и на профессиональную жизнь.

Он утверждал, что заключил максимально выгодный контракт для RFEF и не заслужил тех негативных последствий, с которыми ему пришлось столкнуться. В особенно примечательном комментарии Пике заявил, что его футбольные достижения остаются незамеченными: «Если бы я был в другой стране, мне бы поставили памятник».